Кто из вас сегодня утром на завтрак ел крашеные яйца?
Никто.
Я тоже нет.
Но если бы мы это сделали,
ну вдруг, вот если бы…
То мы были бы свидетелями процесса банальности.
Что такое банальность?
Банальность — это выхолащивание сути.
Вот когда выхолащивается что-то очень важное, индивидуальное,
наступает торжество банальности.
Речь изобилует банальностями.
Что это такое?
Человек говорит, а мы, знаете, не то, что не отвечаем ему,
мы ловим себя на том, что можем продолжить за него всё.
Банальности сегодня проникли вплоть до графики.
Банальность, — она, знаете, в глубину не проникает,
но подпрыгивает.
Она любит большие буквы.
Сегодня что ни текст, то заглавная буква.
Мы не можем написать генеральный директор даже в строке без подъёма буквы «Г».
Это не надо, но мы делаем.
Слово «мечта» — я уже не помню, когда видела её нормально написанной.
И таких слов очень много.
Всё, что для анализа даёт нам сеть, —
там сплошной крик больших букв. Что это такое?
Это говорит о том, что мы не верим, друг другу не верим.
Это тяжёлое состояние.
Мы не верим слову «мечта», написанному с маленькой буквы.
Не верим.
Мы пишем с заглавной, и происходит парадоксальная вещь —
мы выхолащиваем вообще всё из этого слова,
потому что это слово, написанное с главной буквы,
нам вообще чуждо.
Появляется интонация визга, такого нервного возбуждения.
Это всё банальности.
Банальность на уровне выражений такова:
«Вставлю свои пять копеек»,
«Только ленивый ещё не высказался на эту тему» и так далее.
Что она делает, банальность?
Она закрывает общение.
Кстати, в природе банальности нет, это феномен коммуникации.
Это мы. Мы даже слово «банальность» сделали банальным.
Мы говорим «банальная простуда» вместо того, чтобы сказать просто «простуда».
Мы даже из этого слова!..
Такова диалектика всего, и речи в том числе.
Само слово «банальность» стало банальным!
Что мы могли бы делать, чтобы этого избежать?
Я обращаюсь сейчас к тому выступлению, которое нам предложил Миша, —
реструктурировать.
Всякий раз, когда вы встречаетесь с банальностью, —
а мы её чувствуем, за ней ничего нет, это пустота…
Когда мы говорим «Круто!»,
какое чувство за этим стоит? Какая оценка? Любая.
Слово «круто» закрывает коммуникацию, дальше говорить не о чем,
потому что это штамп, а штамп ставится в конце.
Штамп поставлен и всё, и больше мы ничего говорить не будем.
Мы говорим «Жесть!»
Я не говорю, я — поколение «бэйбибумеров», но не важно…
«Жесть!» — и всё.
И дальше уже ничего делать не надо, говорить не надо.
И это выхолащивает общение.
Но если вы очень чуткий человек, и если вам банальность непереносима,
тогда если кто-то скажет «Круто!», вы можете реструктурировать,
как это предлагал нам Миша.
Мы сначала понимаем, что такое «круто»,
это очень быстро делает мозг, если он это ищет: «круто», хм.
А потом обнаруживаем: это «круто» куда? Вверх — если гора, вниз — если обрыв,
или вбок — если это, допустим, поворот.
И это всё «круто».
И человек смотрит на нас с недоумением,
и если он понимает, что мы не из сумасшедшего дома,
А вот это, действительно, сейчас как было?
Если круто и в гору, то это плохо.
Если круто и обрыв?.. Ну и так далее.
То же самое с каким-нибудь словом «жесть».
Мы говорим «жесть», а ведь знаете, жести нет в природе.
Её нет, это же сплав, это то, что мы сами делаем.
И вот в этом слове… Я как лингвист и филолог люблю все слова,
которые существуют в языке и в речи, все до единого, вплоть до обсценных.
Как и для биолога все мурашки и козявки — дети родные, так и для филолога.
И я понимаю, откуда появилось слово «жесть».
Конечно, это усечённое «жестоко», «жёстко».
И вдруг язык нам подаёт слово «жесть» в новом значении,
а старого уже нет.
Но если вы очень-очень чуткий стилист, —
а это природные данные, для этого не нужно обучаться в университете, —
тогда вы понимаете,
что жесть бывает белая, чёрная…
И когда вы встретились с банальностью, вы можете задать простой вопрос:
«А жесть какая?»
Ты сейчас вот что имел в виду, жесть какая?
Что нам позволяет вот этот навык реструктуризации?
Он развивает мозг.
Вот так громко я скажу — именно мозг.
Банальность торжествует необыкновенно там, где мы не хотим думать,
где мы согласны с общим мнением.
Знаете, что такое «огульность»?
«Огул» — это опыт.
Вот когда мы огульно ставим штамп, это нас освобождает,
нас освобождает от всего.
Моменты, которые мы переживаем сегодня,
когда не то, что не хочется,
а, возможно, даже и неуютно
высказывать собственные размышления, мы примыкаем к огульному.
Если вы посмотрите это слово у Даля, «огульно» — это значит
«всем вместе работать на жатве».
Как это тоже важно — на жатве.
Мы все вместе чему-то дадим общую оценку.
И это плохо, это закрывает коммуникацию.
А открывает её именно вот этот навык.
Я вас попрошу даже это делать
с детьми, если они у вас есть.
Во всяком случае, в студенческой среде это должно процветать,
как это процветало в поколении, которое представляю я.
Вот «Гадкий утёнок».
Простой сюжет, и нам всё понятно.
Мы сочувствуем гадкому утёнку, мы любим его,
птичий двор — все негодяи,
ну а лебеди — чудесные птицы, красивые — это, конечно, герои.
Задайте себе [вопрос] по любому поводу, по любой сказке, по любому сюжету,
по тому, что стало банальным, попробуйте взглянуть с другой стороны.
А вот если бы у лебедей родился утёнок,
типичный утёнок, банальный утёнок?
Вот лебеди, а там утёнок.
Они развиваются, у них красивая шея, а у него нет.
Вот им скоро лететь, у них большие крылья, у них есть размах, а он ничего не может.
Как себя повели бы лебеди?
Пожалели бы они его? Что они делали бы?
Не так ли, как с гадким утёнком себя повёл птичий двор?
И это расширяет… Понимаете, это даёт нам…
Я не хочу привлечь сюда слово «толерантность», но это именно оно.
Умение на любую ситуацию взглянуть небанально, нетривиально.
Желание разрушать штампы, желание видеть вещь объёмно —
вот это то, к чему призывает конференция TED.
Не бойтесь быть критичными, мыслите, летайте.
В каждом слове, в каждом есть много-много слоёв.
И если какое-то слово пошло в расход, любое, или какая-то запись…
Вот сети, чем они опасны? Именно этим.
Смайлики, кстати, не так плохи,
вообще ничего нет плохого, всё диалектика, во всём есть плюсы.
Что с нами делают сети?
Они заставляют нас, с одной стороны, — и это плюс —
в очень короткой фразе формулировать много,
или они подсовывают нам банальности.
Надо только знать о себе: я вот сейчас в этой диалектике кому служу —
тем, кто напрягается, чтобы что-то сформулировать очень точно,
имея минимум средств,
или я сейчас складываю это в плюс банальностей?
Хорошо выступать после английского языка.
Нет языка хорошего и нет плохого, все языки чýдные.
Русский язык никуда не денется, русская речь чудесная.
Любите её, пользуйтесь ею как родной — мы в ней дома, и она абсолютна наша.
И боритесь с банальностями, они оглупляют, они делают человека скучным, неинтересным.
Банальность очень сентиментальна и проста.
Будьте сложнее, этого я вам желаю.
Речевая смелость говорящих и пишущих современников не знает границ. Ни стилистических, ни грамматических, ни эстетических – никаких, одним словом. Это безвизовое раздолье, в конце прошлого века вызывавшее восторг и азарт, сегодня уже не кажется привлекательным. Тускло, шаблонно, плоско. Грубо. Попытка преодолеть свою речевую серость выливается в путаное многословие. Что делать, если своя речевая бедность уже осознаётся и вызывает недовольство? Как перевести мысль в слово с минимальными потерями для первой? Как можно (и нужно ли?) развить образность в своей речи?
Об этом и поговорим. Анна Ваал — автор и ведущая программ по аргументации, этикету, культуре речи и грамотности для взрослых. Постоянный спикер мероприятий деловых и HR клубов. Ведущая программы «Этикет» на телеканале «ЕДА».
Искусство быть небанальным | Anna Vall | TEDxLETI